Москва - больше чем просто столичный город
Беседа корреспондента журнала "Архитектура и строительство Москвы" с заместителем руководителя Департамента градостроительной политики, развития и реконструкции города Александром Сергеевичем Максименко

№ 5 за 2004  год

Электронная версия научно-популярного журнала "Архитектура и строительство Москвы".
Выходит 6 раз в год.

Содержание номера:

К. М. Савкин
Приручит ли человек дерево?

С. М. Казначеев
"Какие камни и какие зданья!.."

 

- Александр Сергеевич, в чем состоит градостроительная политика в Москве сегодня и присутствует ли в данной сфере то, что называется "политическим заказом"?

- Политического заказа нет. Все намного прозаичней, во всяком случае, для меня. Есть градостроительная политика, другими словами, есть заказ социальный, цель которого - обеспечение москвичей жильем. Я тридцать лет на стройке. По окончании Московского инженерно-строительного института прошел путь от простого мастера на Домостроительном комбинате № 1 до нынешней должности, и всегда основной моей заботой было одно: человек должен жить в комфортной среде. Для нас главное - возводить жилье, создавать инфраструктуру: магазины, школы, детские сады, больницы, кинотеатры, спортивные комплексы... Насколько я помню, так было во все времена вне зависимости от политической системы. В этом, если хотите, и состоит для меня градостроительная политика. Мы, строители, политикой в чистом виде не занимаемся: как строили, так и строим.

- А есть ли секреты в градостроительстве, и если есть, могли бы вы их открыть?

- - Должен вас разочаровать - секретов нет. По крайней мере, они мне не известны, кроме чисто профессиональных, касающихся самой технологии строительства, а вы, видимо, имеете в виду другое. Да и вообще, какие могут быть секреты в том, что в конечном итоге выставляется на общее обозрение? Все, на мой взгляд, гораздо проще, и сложности лежат в иной, в инженерно-строительной плоскости: что, где и как строить и какого качества, чтобы, как говорится, быть на уровне.

- Быть же на уровне нам необходимо потому, что, хотя Россия в целом сегодня занимает не самые сильные позиции в мире, Москва, тем не менее, остается одним из центров цивилизации, столицей мира. Может, это и субъективное ощущение, но оно выработалось на протяжении многих лет. Когда отправляешься из Москвы на запад, горизонты кажутся ближе, в небе крупнее звезды, звонче речь, мир как будто веселей, словно приближаешься к оживленной пестроте базара, - но, двигаясь из Москвы в противоположном направлении, видишь горизонты распахнутыми так, что дух захватывает. Чувство обманчивое, но в нем что-то есть. Не случайно Москва соединяет в себе европейскую концентрацию "цивилизованной жизни" и русский размах, восходящий к былинному фольклору. Нет ли тут противоречия?

- Если противоречие и присутствует, то оно естественное и даже необходимое.

- На окраинах, в свое время наспех застроенных типовыми жилыми массивами, стремительно вырастает в мощном лужковско-ресинском, если можно так выразиться, темпе Москва нового типа. Но, оказавшись здесь, зачастую перестаешь чувствовать себя в столице России... В романе "Жизнь Клима Самгина" один из героев дает свое видение Москвы: бескрайняя свалка, внутри которой - кельи и соединяющие их золотые ходы-лабиринты. Это близко к тому, что мы видим и сегодня, когда центробежные силы разрывают город на порой хаотично застроенные "спальные" анклавы, продуваемые насквозь ветрами, что придает московскому пейзажу в общем-то тяжеловатый метафизический оттенок.

- Все, возможно, и так, единственное, с чем я не согласен, - что окраины застраиваются хаотично. Просто они еще окончательно не сформированы. Строительство идет строго по Генеральному плану, рассчитанному до 2020 года. Кстати, из всех российских городов только Москва имеет свой Генеральный план строительства, свой кадастр. Поэтапно выполняются промежуточные четырехгодичные планы.

Москва большая, но это для жителей, а для архитекторов и строителей она -маленькая. Практически не осталось свободных площадей для массовых застроек, кроме, разве что в Кожухове. Почти все уже освоено. Темпы ввода жилья будут поддерживаться главным образом путем точечного высотного домостроения и уплотнения застройки. Мы больше не можем расширять Москву за счет Московской области, так как область сейчас наращивает собственное строительство. Если раньше достаточно было возводить дома высотой не более пяти этажей, то сегодня, чтобы обеспечить людей жильем, необходимо строить высотки как в центре города, так и на его окраинах. При этом случайностей не бывает. Все значимые проекты рассматриваются сначала в Москомархитектуре, а затем на общественном Совете по градостроительству при Мэре Москвы. То же касается и сноса ветхих домов. Ничего кулуарного, никаких единоличных решений Мэра или главного архитектора Москвы. Случается, тот или иной проект отклоняют или пересматривают по несколько раз. Таким образом, вырабатывается общее мнение.

- Москва в пределах Садового все еще сохраняет образ, который с детства укоренился в нашей памяти. Русское искусство, в том числе и архитектура, пропитаны московским духом. Архитектурную "экспансию" первопрестольной ощущаешь во множестве других городов. Например, в Запорожье Ленинский проспект, упирающийся в дамбу Днепрогэса, представляет собой, в сущности, огромный скол с московских проспектов сталинской эпохи.

Москвичи, живущие на окраинах, оказываясь в центре, как бы заново открывают для себя его великолепие, благостность московских улочек и переулков. Другими словами, от Медведково или Братеево до Арбата в этом смысле - как от Земли до Луны.

В пределах Садового кольца Москва уютна, комфортна, подобно любой европейской столице. Но за кольцом все меняется в прямо противоположную сторону.

Тут уместно вспомнить о памятниках старины. Существует мнение, что мы недостаточно бережно относимся к ним, отдавая предпочтение, как сказал кто-то, "новорусскому глянцу".

- Да, такие примеры есть, но, с другой стороны, мы не должны впадать в иную крайность. Это все от комплекса неполноценности - будто мы сегодня не в состоянии создать нечто достойное старинных архитектурных образцов. Исторический центр города складывался на протяжении многих веков, само собой, он отличается от окраин, которые, в сущности, на наших глазах застраивались практически с нуля. Сносятся пятиэтажки, отслужившие свой век, - их не жалко, и на освободившемся месте вырастают новые здания. Другое дело - архитектура прошлого. Нет такого плана или цели - разрушить облик старой Москвы, как раз наоборот. Главное, чтобы все современное органично вписывалось в историческую среду, и нам это удается. Не надо бояться внедрять новое. У нас есть талантливые архитекторы, инженеры, умеющие заглядывать в будущее. Пройдут годы, и многое из того, что построено нынче, тоже станет памятниками эпохи, а вызывающее неприятие приобретет значимость памятника. Сохраняя внешний вид многих старинных зданий, мы их реконструируем, наполняя новым содержанием. Но бывают случаи, когда лучше вместо реставрации не имеющего особой исторической ценности дома построить на его месте что-то современное.

Мне выпала большая честь быть членом конкурсной Комиссии (жюри) и сопредседателем рабочей группы данной комиссии по проведению ежегодных конкурсов на лучший реализованный проект в области инвестиций и строительства. В ходе конкурса рассматриваются объекты различного назначения в тринадцати номинациях, охватывающих практически все виды возводимых в Москве зданий и сооружений. Результаты конкурса подтверждают огромный потенциал столичного инвестиционно-строительного комплекса, высокий профессионализм наших архитекторов и строителей.

- Если позволите, поговорим о другом. Вы принимали участие в застройке практически всех московских окраин. Не случалось ли с вами каких-нибудь "надрывных" историй? Ведь строительство - это всегда зона повышенного риска, и здесь все воспринимается исключительно серьезно. Даже шутка. Например, Владимир Иосифович Ресин в своей автобиографической книге "Москва в лесах" рассказывает, как однажды 1 апреля над ним пошутил Мэр Юрий Михайлович Лужков. Позвонил ему и спрашивает, как дела. "Нормально". - "Какой там нормально!.. У тебя дом "поплыл" в районе Поклонной горы!" В. И. Ресин быстро в машину - и туда. Приезжает на место, по щиколотку в грязи пробирается к зданию и тут только вспоминает, что сегодня 1 апреля.

- К счастью, у меня здания не "плыли" ни в шутку, ни всерьез. Раньше лучше проводили мониторинг территории, грунтов, ставили реперы. Но теперь институты, которые этим занимались, оставшись без денег, действуют не столь активно. В результате сегодня отдельные дома и в самом деле "садятся". Постепенно, однако, положение исправляется. Я, кроме всего прочего, отвечаю и за культуру производства, и за безопасность. Мы взаимодействуем с Госдепартаментом природопользования, с санэпидемслужбой, с Мосэнерго, проводим регламентные совещания, решаем технические вопросы, согласуем совместную работу.

Что же касается грязи... Когда мы тридцать лет тому назад строили жилые районы на окраинах Москвы, грязь была даже не по щиколотку, но и по колено, и по пояс. Дороги, ведущие к строительным площадкам, выкладывались бетонными плитами в несколько слоев, поскольку их буквально всасывала подмосковная болотистая жижа. А как-то в Братеево один наш инспектор ушел в нее по горло, едва спасли. Строители приезжали в район стройплощадок на автобусах, на остановках надевали резиновые сапоги и дальше уже добирались до объектов пешком. Возвращаясь с работы, они на тех же остановках вновь переобувались, оставляя сапоги, составленные в ряд, прямо там. Что любопытно, никто ни разу ни одну пару сапог не унес.

- Встречаются люди, равнодушные к Москве, но нет тех, кто без нее прожил бы весь свой век, абсолютно никак к ней не относясь, не обращаясь к ней хотя бы мысленно. Сюда приезжают одержимые столицей и стремятся осесть в ней любой ценой.

- Есть Москва пушкинская, лермонтовская... Есть Москва петербуржца Александра Блока:

В кабаках, в переулках, в извивах,
В электрическом сне наяву
Я искал бесконечно красивых
И бессмертно влюбленных в Москву.

Есть Москва Сергея Есенина:

Я люблю этот город вязевый,
пусть обрюзг он и пусть одрях...
Голубая, дремотная Азия
опочила на куполах.

Поэт К. Н. Батюшков вопрошал:

Что матушки Москвы и краше и милее?

Москва завораживает своим неповторимым обликом многих. Что станет с этим обликом в результате нынешнего строительного бума? Не вытеснят ли спокойное достоинство ансамблево-особняковой архитектуры XVIII - ХIХ веков "грибы-дымовики" и "мухоморы" новостроек? Именуемые с легким презрением некоторыми московскими зодчими "кукурузными початками", они тем не менее уже стали памятниками нашей эпохи, шпилеобразно вонзаясь в московское небо и напоминая о "московском стиле", воплощенном и в кремлевских башнях, и в сталинских высотках.

- Конечно, облик столицы меняется, причем не только благодаря новой архитектуре, но и наплыву людей, приезжающих из провинции, что тоже выветривает прежний московский аромат, дух, который был присущ Москве еще двадцать лет назад. Это неизбежно, ибо она дает, во-первых, работу, во-вторых, жилье. Последнее, возводимое инвестиционными компаниями, процентов на пятьдесят приобретается именно иногородними. Но Москва -океан, она способна вобрать в себя многое, не потеряв при этом своего лица. Другими словами, Москва - больше чем просто столичный город.

- Развивая вашу мысль, можно добавить: а Россия - больше чем страна... Россия - планета.