ASM6_12

Возможно, именно из-за этого в нашей беседе Виталий Александрович постоянно уходил от обсуждения собственной деятельности и говорил о достижениях своего института. Но многих из них просто не могло бы быть, если бы в 1948 году в МАрхИ не поступил 16-летний юноша из Ростова-на-Дону... В 1954 году, после окончания вуза, молодой специалист вернулся по распределению в свой родной город. В течение нескольких лет Виталий Аникин занимался и общественными, и жилыми зданиями. Именно тогда, в 1955—1957 годах в ростовском Горпроекте им был запроектирован летний театр на 3 тысячи человек, построенный в Ростове-на-Дону в начале 1960-х.

В 1958 году Виталий Александрович — уже аспирант Института жилища Академии архитектуры. В то время сама собой и определяется сфера, в которой В.А.Аникин станет в дальнейшем одним из ведущих в России специалистов. После окончания аспирантуры он начинает свою деятельность в институте Горстройпроект, который выполнял проекты для всего Советского Союза. Виталию Александровичу была поручена разработка проектов домов для Владивостока, где целые микрорайоны запроектированы при его участии — это и общественные здания, и построенные по типовым проектам, в частности, 5-этажный ступенчатый кирпичный дом, созданный специально для размещения на склонах гор. Одновременно начинается разработка модернизированной серии 1-439А, крупноблочные дома которой будут строиться по всей стране.

В 1966 году В.А.Аникин переходит в МНИИТЭП, в мастерскую № 1, где специализируется на панельных домах — сначала 9—12-этажных, а затем и более высоких. Производились они на предприятиях Главмоспромстройматериалов. В 1977 году — работа в управлении по проектированию опытного жилого района Чертаново (УП ОПЖР), где с 1983 года Виталий Александрович становится руководителем мастерской № 5. Кроме жилья, Аникин проектирует для этого жилого района автотранспортное предприятие — филиал московского Автокомбината № 1, тепличные комплексы. Когда позднее была поставлена задача повышения этажности типовых домов, Виталий Александрович возглавил эту работу, вернувшись назад в МНИИТЭП. Результат этой деятельности был отмечен премией Совета Министров СССР.

В 1992 году, в самый сложный социально-экономический период жизни страны, когда все НИИ из-за отсутствия заказов на работы, можно сказать, «зависли» в неизвестности, Виталий Александрович Аникин становится директором института. Основная задача в этой ситуации — выжить и хоть до какого-то уровня повысить зарплату своим сотрудникам. МНИИТЭП выстоял, постепенно набирая обороты.

В 1994 году главой института становится Ю.П.Григорьев. (Нужно отметить, что сейчас МНИИТЭП настолько загружен заказами, что берется уже не за все работы.) После ухода со своего прежнего поста, в течение шести лет Виталий Александрович Аникин совмещает деятельность первого заместителя директора и руководителя мастерской № 5. Сейчас все свои силы В.А.Аникин отдает дальнейшему совершенствованию индустриальных жилых домов, внедрению новых конструкций окон и систем остекления лоджий, рекламно-издательской деятельности, входит в состав редакционных советов нескольких журналов. Наш разговор с Виталием Александровичем Аникиным о сегодняшнем дне жилищного строительства, конечно же, был связан прежде всего с деятельностью МНИИТЭП.

И в первую очередь — с новыми разработками мастерской № 5.

В.Аникин: Я не буду говорить о таких хорошо известных и одобренных москвичами проектах, как комплекс «Золотые ключи», Рубцовская набережная, монолитные 25-этажные дома в Марьинском парке, или сериях П-44 ДСК-1, П3М ДСК-3. Хотелось бы отметить новинки нашей мастерской — системы «Призма» и «Бекерон», а также дома серий П-30, П-46, П-55. По сию пору они совершенствуются и улучшаются. Одновременно мы расширяем номенклатуру домов этих систем и серий, повышаем этажность. В частности, «Бекерон» от 4 подрос до 7 этажей. Интересна история его появления. Когда стало тяжело с загрузкой домостроительного комбината, ориентированного на производство строительных панелей для возведения школ и детских садов, мы предложили делать из них новые жилые дома. Так возник «Бекерон» с квартирами повышенной комфортности и высоты этажа общественных зданий.

«Призма» была создана на основе последнего достижения — домов с «широким шагом», когда применяются перекрытия длиной 7,20 м, благодаря чему на площадях, которые образуют эти конструкции, можно делать и большие (до 35—40 м.) и меньшие по размерам комнаты. Такие дома в основном были построены в 1994—1995 годах в Северном и Южном Бутове, а последнее 5—7—12-этажное кирпично-панельное здание возведено недавно в центре города, в Конном переулке.

Е.Чернова: Мы привыкли ассоциировать с определенным периодом времени вполне конкретные жилые дома — 5-этажные «хрущевки» с 1960 годами, 9-этажные «спальники» — с 1980-ми... А начало этого столетия?

В.А.: Не этажность определяет лицо дома. Сейчас самое главное — индивидуальность архитектуры, повышение комфортности за счет внедрения последних инженерных решений. И это не только простое увеличение площадей, но и улучшение электроснабжения, водопроводных, вентиляционных и прочих коммуникаций. Это уже следующий виток. А в связи с тем, что большое внимание стало уделяться энергосбережению, то это еще и внедрение современных энергосберегающих систем — теплозащитных окон, например.

Е.Ч.: Это каким-то образом сказывается на количестве новых серий?

В.А.: Сейчас идет качественное, а не количественное изменение серий. В частности, для промышленности мы разрабатываем новую серию МПСМ, где минимальная ширина комнат — не меньше 3,60 м. (В принципе, уже с 1974 года применялись шаги конструкции, которые позволяли сделать комнаты шириной 4,20 и 3,60 м.) Эта серия — улучшенная, и будет запущена в строительство уже в ближайшее время. Одновременно мы отходим от типового проектирования — сейчас, как правило, институт разрабатывает экспериментальные и индивидуальные проекты. Лучшие из них имеют повторное применение.

Е.Ч.: Еще одна веха из вашего послужного списка — разработка систем остекления лоджий и балконов для жилых домов массового строительства...

В.А.: Проектированием остекления мы занимаемся давно, а то, что делается в Москве самостийно — безобразие. Без всякого разрешения, без учета архитектуры... Еще в начале 1990-х мы разработали остекление лоджий, которые примыкают к кухне. Такие дома, в частности, строились в Зеленограде в 1990—1992 годах. Но внедрение остекления сдерживалось действующими нормативами. Мы начали бороться за их изменение. И три года назад МНИИТЭП организовал конференцию, где присутствовали и пожарные, и инспектирующие организации. Совместно пришли к выводу, что для Москвы остекление можно разрешить — подобная мера даже будет полезной. И новые столичные нормативы в этой части были приняты. Все проекты МНИИТЭП сейчас выпускаются сразу же с «родными» системами остекления. Кстати, не застекленный балкон — это не столько путь спасения при пожаре, как считалось при принятии старых нормативов, сколько источник многих возгораний. Удалось подтвердить на практике: при централизованном остеклении домов подобных случаев почти не стало. Плюс — все наши системы легко открываются, так что они не станут препятствием к спасению при пожаре.

Е.Ч.: В последнее время множество дискуссий вызывает проблема художественно-стилевого решения новых зданий...

В.А.: Такие проблемы возникали во все времена, на каждом этапе развития архитектуры. Сейчас сильно выросли требования в этой сфере. Всем ведь известно, что массовая застройка однотипными домами привела к убогости целого ряда районов. Это нужно исправлять. На мой взгляд, гораздо важнее другая проблема — реконструкция того жилого фонда, что уже создан. И тут, повторюсь, на первом плане — энергосберегающие системы: нужно производить реконструкцию, предусматривающую утепление зданий. С точки зрения современных нормативов, мы обогревали улицу. Во-вторых, нужно срочно менять все коммуникации, не отвечающие современным инженерным требованиям. Да и внешне дома устаревают очень быстро... Что касается 5-этажных зданий, есть два мнения. Одни говорят, что их нужно восстанавливать, другие, что проще снести и построить новые многоэтажки. А как это делают в Европе? Там и заменяют, и восстанавливают. У нас реконструкцию на таком уровне делать еще не умеют. Как только начинается выселение жильцов, дом приходит в еще большую негодность и окончательно разрушается. Если процесс идет без выселения, то восстановление затягивается на год—два, а каково при этом жильцам?

Я думаю, что в основном нужно ориентироваться на реконструкцию-санацию многоэтажных домов. Это реально, есть очень хороший зарубежный опыт. И мы его используем, привлекаем западных специалистов. В частности, сейчас сотрудничаем с Германией по семи адресам в Москве, где планируется реконструкция. Здесь предусматривается и муниципальное финансирование, и другие инвестиции в эти проекты. Кстати, с иностранцами (да и между собой) необходимо сотрудничать не только в сфере реконструкции — нужно постоянно знакомиться с новинками, обсуждать работы друг друга, обмениваться знаниями и опытом. Без этого мы все время будем топтаться на месте...