Генплан: Взгляд в будущее

«Природное наследие - наша величайшая ценность...»
Ксения Николаевна Ненарокова

№ 6 за 2009  год

Электронная версия научно-популярного журнала "Архитектура и строительство Москвы".

Содержание номера:

А. Д. Косован
Об актуальных вопросах работы московских строителей сегодня

К.Н.Ненарокова
«Природное наследие - наша величайшая ценность...»

И.А.Бахирев
Развитие улично-дорожной сети в крупнейших городах.
Опыт Японии.

Е.А.Берг, И.Г.Миндлин
Главный инженер

Б.Х.Бухарина
Впервые в Москве: храм поднимется вверх

Г.В.Мудров
Возрождение Петровского путевого дворца

М.О.Силантьев
Новый павильон на ВВЦ

Содержание журнала «Архитектура и строительство Москвы» за 2009 год

 

Лесопарковый защитный пояс (ЛПЗП) Москвы стал «защитным» лишь во второй половине прошлого века - с 1960 года. До этого он назывался просто «лесопарковым поясом» (1935), «зеленым поясом» (термин из книги В. Н. Семенова «Благоустройство городов». М., 1912), а еще раньше - Grinball, как говорилось в труде Эбенизера Говарда (1898), где применительно к английской действительности была конкретизирована идея европейских просветителей - социалистов-утопистов Дезами, Фурье, Морелли об «идеальном городе, окруженном природным или сельским поясом» (XVIII - начало XIX века).

В. Н. Семенов, главный архитектор Москвы (1930-1934), свою идею «зеленых поясов» воплотил в Генеральном плане реконструкции Москвы 1935 года. В то время в столице проживало около 3,5 млн. человек на территории 28,5 тыс. га, в лесопарковом поясе - около 0,3 млн. человек на 149,0 тыс. га. Москва уже становилась индустриальным городом, а лесопарковый пояс оставался типичной сельской округой с хорошо сохранившимися дубравами, рощами, чередовавшимися с липовыми парками старых усадеб, цепочками сел и деревень вдоль долин.

Следует отметить, что сельский характер и высокая степень залесенности территории вокруг столицы были - и длительное время оставались - особенностью Москвы по сравнению с европейскими и другими отечественными городами. В. Н. Семенов так и писал: «То, что Европа создает, Россия уже имеет, но не сохраняет». С 1940 года сохранять Лесопарковый пояс, утвержденный решением правительства в 1935 году, поручили Москве. Ей вменялось обеспечивать ведение лесопаркового хозяйства и осуществлять (контролировать) градостроительную деятельность, в том числе новые отводы земель под строительство.

К началу 1990-х годов Лесопарковый защитный пояс стал обычным пригородом индустриальной столицы: на территории, почти не превышающей первоначальную (162,5 тыс. га), сформировалось 13 городов, более 300 поселков, сел и деревень с населением 1,3 млн. человек. ЛПЗП располагал к тому времени огромным научно-производственным потенциалом, а сельское хозяйство постепенно уступало место дачному: сначала - садоводческому, потом - коттеджному строительству для горожан, что поддерживалось решениями Российского и столичного правительств.

Лесопарковый защитный пояс потерял вид «сельской округи» и «нетронутой природы». Методы реализации первоначальной идеи менялись, а территории, нуждающиеся в защите, сокращались. Однако наиболее устойчивым предметом (адресатом) защиты оставались леса и только во вторую очередь - реки.

После принятия в 1993 году действующей Конституции оба субъекта РФ - Москва и Московская область, - не заключив между собой специального договора об особых условиях существования ближнего Подмосковья, именовавшегося Лесопарковым защитным поясом, попросту его лишились. «Зеленый пояс» Москвы исчез не только административно, но и фактически.

За более чем 70-летний период Москва превратилась в мегаполис. Реально существующее городское пространство в центре Московского региона («реальный город», по определению А. Э. Гутнова) достигает более 165,0 тыс. га, что почти в 5,8 раза превышает площадь Москвы 1935 года, которая вместе с ЛПЗП занимала территорию современного «реального города» или Московского мегаполиса. Лесопарковый пояс Москвы, как традиционное сельское Подмосковье, контрастное городу, - исчез! Как исчезли Садовое кольцо, Аптекарский огород на Яузе, как «зеленые клинья», проводящие чистый воздух полей. Он в прошлом, и не потому, что исчезли леса, - они сохранены! Исчезли поля, открытые долины, далекие просторы, которыми любовались Блок и Пастернак! Влияние Города - в широком понимании этого слова - сформировало «городское парковое предместье». Поля превратились в бесчисленные строительные площадки, нет посадок зерновых, значит, нет и открытых пространств. Сохранившиеся сельскохозяйственные предприятия (в бывшем Лесопарковом поясе) - нерентабельны, убыль сельскохозяйственных территорий на перспективу составит 2/3 от оставшихся площадей. Леса обстроены, подходы к рекам и водоемам затруднены...

Включение парковых лесов в застройку - не новость. Вспомним Генеральный план 1935 года. Пятое городское транспортное кольцо называлось «парковым» потому, что оно объединяло парковые районы и застройку. А еще раньше в проекте «Большая Москва» (1923) С. С. Шестакова задумывались районы «поселков», чередовавшиеся с парками и лесами.

«Пояс» территорий вокруг Москвы формировался по законам пригородов, но леса сохранились. И если Лесопарковый пояс ушел безвозвратно, то леса мы еще можем спасти! Их защитный статус «лесопарков» определяет необходимые лесотехнические мероприятия, а принадлежность Лесному фонду РФ не позволяет безнаказанно уничтожать.

Так что же грозит лесам бывшего Лесопаркового пояса? Ответ один: воздействие окружающих территорий...

Что такое «лесопарк»? В соответствии с Лесным Кодексом РФ, лесопарк - тип леса, имеющий защитное значение, то есть «защитный лес» (ЛК РФ, ст. 102, п.2в). «Защитные леса подлежат освоению в целях сохранения средообразующих, водоохранных, защитных, санитарно-гигиенических, оздоровительных и иных полезных функций лесов при условии, если это использование совместимо с целевым назначением защитных лесов и выполняемыми ими полезными функциями» (ЛК РФ, ст. 12, п. 4).

Может ли повредить лесам организация здесь отдыха,туризма, физкультурно-оздоровительной и спортивной деятельности (ЛКРФ,ст.41)? Вблизи крупнейшего мегаполиса рекреационные функции наиболее востребованы. А значит, допускается возведение «временных построек на лесных участках и осуществление их благоустройства», «физкультурно-оздоровительных, спортивных и спортивно-технических сооружений» (ЛК РФ, ст. 41, п. 2). Кроме того, «для осуществления рекреационной деятельности лесные участки предоставляются государственным учреждениям, муниципальным учреждениям в постоянное (бессрочное) пользование, другим лицам - в аренду» (ЛК РФ, ст. 41, п. 5).

На территории бывшего Лесопаркового пояса была сосредоточена к концу 1980-х годов почти треть рекреационной инфраструктуры Европейской части России. Следовательно, использование лесных территорий в перечисленных целях и в настоящий момент возможно. Более того, рекреационная нагрузка на леса ближнего Подмосковья может увеличиться в 2-2,5 раза в связи с ростом населения в мегаполисе, в том числе за счет проживающих в близлежащих коттеджных поселках.

Неизбежны изменения состояния лесов в связи с новыми условиями их жизнедеятельности. Даже в более благополучный, чем нынешний, период (1935-1976), известные специалисты М. С. Краснощекова и М. И. Пронин установили на примере Лосиного острова, что все виды древостоев уменьшили полноту насаждений, ельники и березняки - увеличили, а сосняки - уменьшили высоту. Наблюдения на значительной территории острова позволили определить, что в пределах 1,5 км от опушки наиболее устойчивы лиственные породы, в 1,5-3,5 км - лиственные и в меньшей мере - хвойные, на расстоянии более 3,5 км - хвойные устойчивы так же, как и лиственные.

Но, предположим, размеры участков и их качество будут под контролем лесного ведомства. Однако существует и большая опасность.

В настоящее время вокруг Москвы сложилось сплошное кольцо городских округов и поселений, а также районов разнообразной интенсивной, в том числе и коттеджной застройки. Леса в таком окружении превращаются во внутренние парки. Среди многих неблагоприятных факторов - экологического неблагополучия, непланируемых последствий прокладки дорог, возведения сооружений в непосредственной близости от края леса и прочего - наиболее существенна функциональная несовместимость лесных и соседствующих с ними территорий.

Отчего зависит устойчивость лесов к подобным и иным неблагоприятным факторам?

В соответствии с рекомендацией Всемирного Союза охраны природы, «устойчивое развитие лесов на неистощительной основе при высоких антропогенных нагрузках может быть достигнуто при постоянном их возобновлении и компенсации утрат, касающихся как целостности территории, так и породного состава, так и состояния лесов в целом».

Возобновление лесов, восстановление породного состава, определение размера компенсации утрат - это забота наших коллег из Лесного ведомства. Но за целостность территории и во многом за состояние лесов ответственность несем и мы, градостроители.

Наибольшей угрозе подвергаются именно пригородные леса, окруженные и городскими (по типу) кварталами, и коттеджными поселками, и остатками деревень, и коммунальными сооружениями, торгово-досуговыми центрами, и автозаправочными станциями. Хаотичность и непредсказуемость быстро меняющегося окружающего пространства, прокладка инженерных, в том числе влагонесущих транстерриториальных коммуникаций без должной защиты, а также междугородних магистралей в обход застроенных территорий и многое другое - вот что грозит «целостности» небольшим, разрозненным лесопаркам ближайшего Подмосковья, все еще сохраняющимся, несмотря на перипетии прошедших лет.

Особому воздействию подвергаются буферные и опушечные зоны. Как говорится в справочнике «Охрана природы» (М., 1987), буферные зоны являются синонимом охранных, выделенных вокруг лесных массивов с целью нейтрализации антропогенного влияния на лесную территорию. Это определение касается прежде всего заповедных лесов, но разве оно не приложимо к сохранившимся лесам ближнего Подмосковья? Если в сумме эти леса насчитывают почти 30000 га, то на каждый из 39 лесопарков в среднем приходится менее 1 тыс. га (в то время, как все города, кроме Реутова, включают в свою черту более тысячи с лишним гектаров). Размер каждого лесопарка определяет меру его устойчивости.

Понятия «буферная зона» леса нет ни в Земельном, ни в Лесном, ни в Градостроительном Кодексах РФ, нет его и в специальных законодательных документах Москвы и Московской области. Теоретически «буферная зона» должна определяться в зависимости от величины лесопарка, качества древостоев, интенсивности влияния расположенных вблизи объектов. Однако на практике это не учитывается. При размещении различных предприятий, а также жилой застройки, досуговых и рекреационных центров вне границ Лесного Фонда РФ не разрабатываются ОВОС, не требуется заключение экологической экспертизы. Распространение санитарно-защитной зоны на лесные зоны не считается нежелательным. Утечки от водонесущих коммуникаций также не принимаются во внимание. Нормативы есть лишь на противопожарные разрывы - 50 м от крайних деревьев до ближайшего дома, а также разрывы от ближайших зданий до кромки леса во избежание кальцевания почв - 30 м от лиственных и 50 м от хвойных пород. «Территориальная эрозия» лесопарков возникает в значительной мере от неграмотного использования буферных зон, когда функциональное назначение и интенсивность использования осуществляются без учета влияния на лесопарк. Сказанное относится и к размещению досуговых, рекреационных и туристических центров. В ряде случаев приближенность этих объектов к лесопаркам не только не обязательна, но и не желательна.

Почти вся «индустрия активного досуга» заключена в замкнутые пространства, доступ в которые ограничивается платностью, закрытостью для отдельных возрастов и групп населения. Размещение таких досуговых объектов, как дискотеки, молодежные клубы, торгово-развлекательные центры, связано с организацией подъездов, вторжением в лес стоянок, а также не планируемых, но весьма вероятных деструктивных действий посетителей. При размещении коттеджных поселков и рекреационных объектов на 3-4 тыс. человек следует предусматривать интенсивное благоустройство прилегающей лесной территории в радиусе до 700 м, рассчитанное на рекреационную плотность 75-80 человек/га. В радиусе до 300 м возможны и большие нагрузки.

Лесопарки бывшего ЛПЗП постепенно становятся, а лет через 10-15 окончательно
станут внутренними парками территории, приобретающей облик городского предместья. Они обрастут проблемами, свойственными городским паркам: неравномерность посещения отдыхающих на различных участках, сезонные колебания и колебания по дням недели. При круглогодичном проживании не только в городах, но и в зонах «стандартной субурбанизации» - коттеджных поселках - пиковый период посещения приходится на весну и осень. Летом и зимой добавится нагрузка от приезжающих из центральных районов Москвы в субботу и воскресенье. Нельзя не учитывать и сезонных жителей Подмосковья. По всем сценариям нагрузки увеличатся. Потребность в рекреационном использовании городских и пригородных лесопарков возрастет также в связи с понижением платежеспособности значительной части населения.

Можно ожидать возникновения проблемных ситуаций и тогда, когда территория ныне размещаемого рекреационного объекта закрыта для посещения, когда автономно живущий коттеджный поселок перегородил часть леса или долины. В таких случаях опять же произойдет перераспределение посетителей, возрастут нагрузки на соседние кварталы леса.

Как видим, от функционального назначения и интенсивности использования прилегающих к лесам территорий зависит жизнеустойчивость лесопарка.

И еще: если в соответствии с Лесным Кодексом РФ (ст.02,п. 3.2.) к «особо защитным участкам лесов» относятся «опушки лесов, граничащих с безлесным пространством», то как же беззащитны опушки лесов, граничащие с чадящими, загрязняющими почвы, замусоривающими кромки леса объектами на соседних участках!

Пока мы горюем об утраченном «лесопарковом поясе», пока его место занимают городские поселения, а государство и градостроители еще не могут (не научились!) справиться со стихией рыночной экономики и управлять развитием субурбанизации, необходимо сохранять и защищать уцелевшие леса и лесопарки ближнего (и срединного! и дальнего!) Подмосковья - как величайшую ценность, как природное наследие.

Необходимо учитывать функциональное назначение и пространственную структуру прилегающих к лесам территорий, регулировать рекреационное использование не запретительными, а планировочными методами, осуществлять всю инженерную и транспортную инфраструктуру, плотность которой увеличивается по мере приближения к городу, - вне лесов, даже идя на сложные и дорогостоящие решения.

Пора ввести новый вид проектной документации - проекты регенерации лесов в Московском мегаполисе, которые бы включили в границы проектирования и буферные зоны. В вопросе сохранения нынешних лесопарков, а в будущем - парков - особое значение приобретают методы и средства диагностики нарушения устойчивости, ослабления, которые могут быть получены лишь при введении системы лесопатологического мониторинга, постоянно действующего оперативного контроля. Необходима система индивидуальной защиты особо ценных деревьев, восстановления мемориальных парков. Ведь все это через 10-15 лет лишь усилит привлекательность городского паркового предместья мегаполиса. Проекты регенерации лесопарков должны решать комплексно природные, социальные и экономические задачи развития лесных территорий в полном соответствии с принятыми международными документами: МСОП «Принципы в лесном секторе» и предложениями группы экспертов по лесным вопросам Комиссии ООН (1997), а также в документе ЮНЕСКО «О развитии туризма» (1998). Действующие же документы, в первую очередь «Схему территориального планирования Московской области - основные положения градостроительного развития» (2007), где тщательно проработана нашими коллегами система планируемых природных экологических территорий, необходимо дополнить статьей о лесах (лесопарках), имеющих защитный статус. Защитный статус лесопарков Мегаполиса существенно дополнит правовую базу градостроительной деятельности на территории Московской области.

Нам есть что сохранять: Подмосковье прекрасно во все времена года

Фотографии А. В. Одейко, из архивов ГУП «НИ и ПИ Генплана Москвы» и Томилинского лесничества