Беседа кандидата архитектуры К. М. Савкина с доктором архитектуры, генеральным директором МНИИП "Моспроект-4" А. В. Боковым*

№ 4 за 2005  год

Электронная версия научно-популярного журнала "Архитектура и строительство Москвы".

В. А. Соловьев, архитектор
На старой Покровке

Артур Скижали - Вейс, архитектор-фантаст
Жанр "Архитектурной фантастики"

М. Е. Маевская, архитектор
Дома Особого Назначения - новое лицо Москвы?

С. Б. Мержанов
Москва в истории архитектуры Приенисейской Сибири

Н. Г. Григорьев
"Громов, Пальцев и Ко"

Беседа кандидата архитектуры К. М. Савкина с доктором архитектуры, генеральным директором МНИИП "Моспроект-4" А. В. Боковым:
Пространство квадрата

А. А. Стариков, ректор УГАХА, член-корреспондент РААСН
Уральская школа архитектуры и искусства

Г. Г. Еолян, архитектор
Еще один резерв жилищного строительства

- Андрей Владимирович, при всей многосторонней деятельности от Ваших работ остается ощущение геометрии как исключительного или достаточного свойства архитектуры, геометрическая простота которой вырастает из квадрата в пространственный квартал с лаконичными названиями прилегающих к нему улиц: Проектирование - Преподавание - Политика - Познание.

Порядок этих названий условен, но начальная буква каждого по очереди открывает одну из сторон одного и того же квадрата-квартала. Признавая его условность, метафоричность, обойдем наш квадрат "по кругу", чтобы попытаться увидеть в нем содержание архитектурного кредо А. В. Бокова.

Если взглянуть на квартал со стороны Проектирования - другие виды деятельности предстанут не просто в виде некоторого антуража. Они во многом обусловливают торжество проектных решений. И, выполняя эскиз, проводя линию, разрабатывая узел или деталь, мы поневоле касаемся Преподавания (объяснения), Политики (защиты), Познания (обоснования) проекта.

Квадрат - простейшая геометрическая фигура, из которой в свое время авангардисты заново собирали архитектуру. Может быть, именно так можно создать нечто новое, нечто свое, нечто - что?

Лаконичная форма квадрата одновременно символична. Существует идея символического осмысления архитектуры как содержания некоего пространства, порождаемого квадратом, крестом, кругом.

- Практическое проектирование в России сегодня - это особый жанр. Мы работаем в чрезвычайных условиях, но должны быть благодарны судьбе за возможность, которой могло и не быть: делать то, чему учились и для чего существуем. Закончить дни в обстановке былого тотального панельного безобразия было бы обидно.

- Какое-то время вам приходилось проектировать только для бумаги? Находят ли эти проекты свое продолжение или реализацию сегодня?

- У меня большая коллекция бумажных проектов, которых я не стыжусь, но возвращаться к прежним привязанностям я не умею. Мне ближе Константин Мельников или Стивен Холл, которые всякий раз начинают придумывать дом заново. За этим стоит ощущение уникальности каждой проектной задачи и, как следствие, неповторимости и особого качества проекта после согласования с заказчиком. Это ощущение плотности, напряженности среды, которая может формироваться архитектурной элитой, не бюрократической или финансовой, а именно архитектурной - сообществом людей со своими взглядами, позициями, языком.

Архитекторам длительное время приходилось симулировать творчество, но сегодня я с надеждой смотрю в будущее и нахожу признаки формирования новой профессиональной среды. Это связано с приходом в архитектуру людей более образованных, открытых.

- Совместное с учениками-учителями проектирование для вас естественно.

- В период моего ученичества в 1960-е годы моими учителями были люди с огромным практическим опытом - Бархины, Барщ, Кринский, Парусников и другие. Сегодня и в России, и на Западе преподавателями становятся вчерашние выпускники. И это хорошо, поскольку кредо формируется не в конце, а в начале карьеры. Именно в таких школах формировались самые яркие из современных звезд: З. Хадид, С. Холл, П. Кук. Я с благодарностью вспоминаю преподавание в Сенеже с Е. Розенблюмом, А. Скоканом, В. Гудковым, Е. Ассом.

Сегодня, в силу занятости, я могу лишь мечтать о преподавании, которое в идеале представляю себе лишь в форме совместной работы. Это то, к чему стремился Райт, и то, что я считаю органичным для профессии. Архитектура - это одно из последних синтетических занятий, и оно может выжить, сохранить целостность и идентичность лишь в своей органике.

- Вы много работали над статьями, которые являлись, по Вашему мнению, заменой практики.

- Мои публикации и публикации моих коллег всегда были ответом на интересующие многих зодчих частные вопросы, которые со временем легли в основание "средового подхода". Все, что я писал позже в своей докторской диссертации - о морфологии архитектуры, о содержании архитектурной формы, о ее культурной предопределенности, - все это было прямым ответом на состояние культурной катастрофы, в которой пребывала архитектура.

Главное содержание архитектуры - организация пространства, как это пространство структурируется. Распад структуры или формы - вещь совершенно недопустимая, тождественная распаду архитектуры. Наконец, архитектурное пространство не емкость и не физическая величина. Художественность - самое тонкое его свойство - то, что делает архитектуру и вечной, и живой одновременно.

- Структура по Бокову - одна из самых весомых, значимых и важных составляющих архитектуры.

Архитектор иногда вынужденно занимается политикой, выходит на "тропу войны", стараясь отстоять свои собственные интересы, которые на поверку оказываются интересами Архитектуры или, по крайней мере, интересами всего архитектурного цеха.

- Для кого-то политика - содержание жизни, для меня это средство (которым я, может быть, не очень владею) для достижения цели, требующей определенных жертв.

Я считаю своим долгом помогать коллегам, прежде всего молодым.

- Чем стал для Вас выход на международный уровень?

- Два десятка конкурсных проектов для Германии и Китая едва ли можно считать полноценным международным опытом. Мы находимся в парадоксальной ситуации: по-прежнему пребываем в изоляции от мирового архитектурного процесса и вместе с тем ощущаем и переживаем современные тенденции порой более остро, чем западный мир. "Чуждые" по происхождению модернизм 1970-х и постмодернизм 1990-х имели и имеют в России больше последователей, чем на Западе. Кстати, подобная связь с Западом не прерывалась даже в сталинские времена. Информированность мастеров той эпохи о происходившем в мире известна, свидетельством чему является сходство московских высотных домов с чикагскими небоскребами. Любая профессия - наднациональна. Принадлежа разным традициям и культурам, мы принадлежим сообществу, объединенному временем. Начиная с 1960-х годов мы читали зарубежные журналы и были информированы о происходящем в архитектурном мире. Другое дело, что никто за рубежом не знал, не знает и не хочет знать о нас, и это состояние односторонней связи еще какое-то время продлится. Поэтому приглашение к нам иностранцев, равно как и наше участие в заграничных конкурсах, - нормальная и необходимая практика. В связи с этим вспомним эпизод, когда Веснины отказались от строительства здания Центросоюза в пользу Корбюзье, поступок, который говорит об их уровне и степени ответственности. Я думаю, они в последний момент пытались сохранить связь со временем и миром, спасти то, чему посвятили жизнь.

- А что Вы скажете по поводу последнего московского проекта Э. ван Эгераата? Почему они могут такое проектировать и строить, а мы нет?

- Архитектура не политика: художественные провокации здесь не только возможны, но и необходимы - для выхода из того полусонного состояния, в котором мы находимся. Тяга к раскрепощенности и свободе может пробуждаться в результате культурного шока, каковым усилиями прессы стал проект Э. Эгераата. Однако вслед за пробуждением нас должно посетить и здоровое очищающее чувство стыда. Проект Э. Эгераата не стандартный интеллектуальный западный продукт, к каким мы уже привыкли, а сильный художественный жест (предпринятый к тому же не самым крупным мастером), который многими истолковывается как прямой намек аборигенам на их творческую импотенцию.

- И последний вопрос. Ваше отношение к архитектурной индивидуальности и профессиональной закрытости архитектора - обитателя "черного квадрата". Насколько, по Вашему мнению, архитектор должен или может быть одиночкой, человеком, который стремится таким образом сохранить или обрести индивидуальность?

- Время одиночек миновало не только в архитектуре. Пришло время личностей и команд, в том числе команд личностей. Сегодня архитектурный процесс обеспечивается усилиями больших, все более сложно структурированных сообществ, участники которых порой и не подозревают о существовании друг друга. При этом ответственность личности - и в первую очередь лидера - много выше ответственности одиночки. Именно поэтому "слепые капитаны" могут стать причиной драмы окружающего города. Архитектор должен иметь основания к принятию решения. Для этого нужна практика, система отбора решений, внимательная и аргументированная критика, действенное мнение профессионального сообщества.

- Возможно, для некоторых архитекторов квадрат остается неприступной башней или другим закрытым пространством. Но в данном случае - все снова геометрически просто.

- Дело в том, что есть пространство Храма и есть утилитарное вместилище. Только по воле архитектора возникает пространство Храма. Это не значит, что вы строите церковь. Порой мы строим церкви как убогие вместилища. Убогие не в смысле отсутствия декора или количества вложенных денег. Речь идет совершенно о другом - человеческом наполнении, культурной точности и художественной состоятельности.

*Андрей Владимирович Боков, доктор архитектуры, действительный член МААМ, член-корреспондент РААСН, генеральный директор ГУП МНИИП "Моспроект-4", член Европейского общества культуры, первый вице-президент Союза архитекторов России, член Союза художников России, лауреат Государственной премии России в области архитектуры.

---

А. В. Боков
Стратегии современной архитектуры

Работы современных архитекторов генетически можно разделить на две категории: одни принадлежат "градоархитектуре", то есть архитектуре производной от города, другие - "дизайнархитектуре", то есть архитектуре предметоподобной, напоминающей гипертрофированный предмет, из тех, что можно взять в руки.

В разных странах и в разное время интерес к той или иной архитектуре возникает и исчезает попеременно. Одна тенденция сменяет другую. На Западе нынче в моде "дизайнархитектура", в России - "градоархитектура".

В пользу этого утверждения можно привести следующее: все рукотворное окружение человека распадается на три группы разных по размерам объектов. Эти группы контролируются соответственно градостроительством, архитектурой и дизайном. Градостроительство и дизайн, по сути, вышли из архитектуры, которая длительное время сохраняла центральную, главенствующую роль в средоформировании. В эпоху Ренессанса в Европе или при Минях в Китае город, дом и шкаф были подобными, похожими друг на друга.

Но сегодняшние дома утратили привычные черты, тектоническую определенность, отличие верха и низа, цоколя и крыши и напоминают некие огромные бытовые предметы - детали машин, людей в немыслимых одеждах, растения и т. д. В другом случае дома теряют внешнюю предъявленность, скрываются за историческими фасадами, нейтральными экранами, за пышной зеленью или под землей.

Основные признаки градоархитектуры и дизайнархитектуры
Градоархитектура Дизайнархитектура
Отношение к стилю и брэнду

Безразличное отношение к стилю, склонность к смешению стилей, подобно тому, как это происходит в историческом городе, часто носит безличный характер.

Очень чувствительна к стилю и брэнду, приобретает подчеркнуто авторский характер.

Локализация
Стремится в центры городов, в пешеходно-транспортные узлы.
Стремится к относительной изоляции на вновь осваиваемые территории, часто периферийные.
Средство реализации
Реконструкция, осуществляемая поэтапно.
Единовременное новое строительство.
Системные отличия (открытость, закрытость и т. п.)

Отличается функциональной и пространственной открытостью, способностью к росту и развитию, многофункциональностью, фрагментарностью и внутренней непрерывностью, связанностью с окружением.

Отличается функциональной и пространственной закрытостью, самодостаточностью, специализированностью, дискретностью, сходной с автономией подводной лодки или космического корабля.

Генезис
Экстравертна, формируется снаружи.
Интравертна, формируется изнутри.
Прототипы
Площадь, улица города.
Небоскребы, мосты, самолеты, автомобили и т. д.
Вербализация
Имеет имена собственные, с несомненными историческими корнями.
Легко приобретает клички и прозвища.
Окружение
Контекст

Город как непрерывная ткань, в которой главное - связи и инфраструктура.
Город как набор элементов; как множество солирующих объектов. Строго говоря, в этом случае город не является целью, главное - отдельный объект.

Средства пространственного описания
Разрез, план, интерьер.
Фасад, макет, объемная скульптура.

Сегодня Москва переживает особый этап развития, который можно определить как совершенствование, взросление городской ткани, преодоление отсталости и неразвитости инфраструктуры. В силу этого интересы московской архитектуры смещены в область градоархитектуры, урбанистики. Качество отдельных зданий представляется чем-то менее важным, чем достижение целостности, восстановление урбанистических характеристик. Иными словами, на фоне падения качества архитектуры зданий, мы вправе говорить о движении в области градостроительства.

Этой тенденции способствует и унаследованная нами социалистическая урбанистическая традиция, бережно хранимая профессией. Наше профессиональное образование и многолетняя практика способствовали именно урбанистическому подходу, склонности ценить программы, генплан и так далее выше качеств отдельного дома.